Сила Духа Святого, как написано (2 Кор. 12, 9) и как веруем, совершается в немощи, в немощи не тела только, но и разума, и крас­норечия. Это видно как из многого другого, так особенно из того, что благодать показа­ла на великом Богослове и брате Христовом. Отец у него был рыболов; сам Иоанн зани­мался тем же промыслом, каким и отец; он не только не получил греческого и июдейского образования, но и вовсе не был учен, как за­мечает о нем божественный Лука в Деяниях (4, 13). Да и отечество его самое бедное и не­знатное, как местечко, в котором занимались рыбной ловлей, а не науками. Его произвела на свет Вифсаида. Однако ж смотри, какого Духа получил этот неученый, незнатный, ни в каком отношении незамечательный. Он воз­гремел о том, чему не учил нас никто из про­чих евангелистов. Так как они благовествуют о воплощении Христовом, а о предвечном Его бытии не сказали ничего довольно ясно­го и наглядного, то угрожала опасность, что люди, привязанные к земному и немогущие помыслить ни о чем высоком, подумают, что Христос тогда лишь начал Свое бытие, когда родился от Марии, а не родился от Отца пре­жде веков. В такое заблуждение, как извест­но, впал самосатский Павел. Посему великий Иоанн возвещает о горнем рождении, не преминув, впрочем, упомянуть и о воплощении Слова. Ибо говорит: «и Слово стало плотию» (1, 14). — Иные говорят, что православные и просили его написать о гóрнем рождении, так как в то время появились еретики, учившие, что Исус был простой человек. Говорят так­же, что святой Иоанн, прочитав писания про­чих евангелистов, подивился истинности их повествования обо всем и признал их здраво­мысленными и не сказавшими ничего в угоду апостолов. Впрочем, о чем они не ясно сказали или совершенно умолчали, то он распростра­нил, уяснил и прибавил в своем Евангелии, которое и написал в то время, как находился в заточении на острове Патмосе, спустя трид­цать два года по вознесении Христовом.

Иоанн был любим Господом более всех учеников за его простоту, кротость, добро­душие и чистоту сердца, или девство. Вслед­ствие такого дарования ему вверено и бого­словие, наслаждение таинствами, для мно­гих незримыми. Ибо «блаженны, — сказа­но, — чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). Иоанн был и сродник Господа. А как? Слушай. Иосиф, обручник Пречистой Богородицы, имел от первой жены семерых детей, четырех мужского пола и трех женского пола, Марфу, Есфирь и Саломию; сей­ то Саломии Иоанн был сын. Таким образом оказывается, что Господь был ему дядя. Так как Иосиф отец Господу, а Саломия дочь это­го Иосифа, то Саломия приходится сестрою Господу, а посему и сын ея Иоанн — племян­ником Господу.

Быть может, не неуместно разобрать и имена матери Иоанна и самого евангелиста. Мать, называемая Саломией, означает мир­ную, а Иоанн — благодать ея.

Итак, пусть всякая душа знает, что мир с человеками и мир от страстей в душе стано­вится матерью Божественной благодати и порождает ее в нас. Ибо душе, возмущаемой и ведущей борьбу с прочими людьми и с самой собою, неестественно удостоиться Божественной благодати. — Нам представ­ляется и еще одно дивное обстоятельство в этом евангелисте Иоанне. Именно, он один только, а матерей оказывается у него три: родная Саломия, гром, ибо за великий глас в Евангелии он — сын громов (Мк. 3, 17), и Богородица, ибо сказано: «се, Матерь твоя» (Ин. 19, 27). — Сказав это прежде изъясне­ния, мы должны теперь начать разбор и са­мых речей Иоанновых.